Без суда и следствия: подозреваемые по уголовным делам любой тяжести смогут заключать контракт и отправиться на СВО еще до решения суда, и будут освобождены от наказания

Из регионов РФ уже поступают сообщения о закрытии уголовных дел в соответствии с новыми практиками. Отрезавший голову инвалиду экс-лидер «Молодой гвардии Единой России» из Челябинской области ушёл на СВО, не дожидаясь приговора. Он и его сообщник обвинялись по нескольким статьям, включая «получение сексуальных услуг несовершеннолетнего». Экс-председателя саткинского отделения организации «Молодая гвардия Единой России» 28-летнего Сергея Трифанова задержали в августе 2022 года. По версии следствия, Трифанов и его сообщник Вячеслав Галявов избили мужчину с инвалидностью, вымогая у него деньги. Сняв с его карт 400 тысяч рублей, Трифанов и Галявов забили инвалида до смерти, после закопали тело.

Спустя несколько дней убитого объявили в розыск. Тогда Трифанов и Галявов раскопали тело и отрубили ему голову, чтобы помешать опознанию. Сразу после задержания Галявов признался в убийстве. Позже следователи выяснили, что Трифанов склонял к сексу за деньги свою 17-летнюю подчинённую. Его обвиняли по нескольким статьям. летом 2024 Трифанов и Галявов подписали контракт с Минобороны РФ и отправились на СВО. Уголовное дело против них приостановлено. В Саткинском городском суде сказали, что дело Трифанова было возвращено прокурору. Информацию о подписании контракта подтвердить не смогли из-за отпуска сотрудника.

Подозреваемый в насилии над девочкой с ДЦП из СИЗО уехал на СВО из Забайкальского края. В документах по его убытию была указана более легкая статья. Девушка с диагнозом ДЦП и задержкой интеллектуального развития посещала занятия по плаванию в бассейне в Улан-Удэ. Тренер назначил ей сеансы массажа, во время которых неоднократно насиловал воспитанницу. Как рассказала ее мама депутату Госдумы Вячеславу Мархаеву (КПРФ), подозреваемый убыл из СИЗО воевать с Украиной. Женщина попросила его разобраться в этом вопросе. Политик отметил, что фигурант проходил по статьям за изнасилование и угрозу убийством, но в документах по его убытию «на СВО» указана статья гораздо легче, за которую обычно следует денежный штраф.

На фоне притока живой силы из заключенных и преступников, командиры в российской армии вынуждены внедрять незаконные практики поддержания дисциплины в войсках. как в армии внедряют «лагерную» систему наказаний. Сообщения о пытках в рядах российской армии появляются регулярно. Тех, кто пытался бежать или отстаивать свои права, сажают в ямы и подвалы, приковывают наручниками к деревьям и избивают. Выстроена целая система наказаний, за которую отвечают специальные люди — помощники командиров, нарушающие в обмен на определенные привилегии армейский устав и законы. С помощью такой системы, позаимствованной из тюремных традиций, командование пытается удержать порядок в рядах российской группировки войск на Украине. Наказывают не только тех, кто отказывается выполнять приказы или, к примеру, употребляет алкоголь, но и тех, кто почему-то не понравился командиру.

«На военных выговор действует, а отсидевшим за убийство — плевать»

Николай Филиипов — профессиональный военный. Ему оставалось служить меньше года до пенсии, когда было объявлено о мобилизации и все контракты автоматически превратились в бессрочные. Весной 2023 года Николая вместе с многими другими офицерами перевели в одну из двух созданных в России новых общевойсковых армий. Там он впервые встретился с завербованными в армию заключенными. Почти каждый день в часть приезжали по двадцать добровольцев с погашенными судимостями. Со временем люди, осужденные за убийства, изнасилование малолетних и другие преступления, оказались в батальоне большинством.

«Зеки абсолютно бесконтрольные. Я впервые увидел, что в армии такое возможно, и ужаснулся», — говорит Николай. «Добровольцы» бунтовали, не исполняли приказы, не выходили на построения, пили в любое время суток, дрались друг с другом. «Я никогда не поднимал руку на другого военного, даже если он не соблюдал уставные правила. Наказать можно по-другому: отправить в наряд, сделать письменный выговор, оштрафовать. На профессиональных военных всё это действует, а человеку с улицы, еще и отсидевшему за убийство, — плевать», — рассказал офицер.

Наводить порядок стали другие люди. «Командир нашей части приблизил к себе целый штурмовой взвод, в котором служили чеченцы и русские, — вспоминает офицер. — Набрал спортивных и наиболее подготовленных, непьющих и некурящих, с характером. Из них он сделал “карательный взвод”. У них был командир, который получал приказы от полковника и распределял их между своими подчиненными». Участники карательного взвода время на разговоры не тратили. «Они заходили в мою роту, не спросив меня, забирали кого-то из бывших заключенных с перегаром. Если не сильно пьяный, то просто избивали и приковывали наручниками к батарее. Я видел, как в оружейке четверо пьяных в наручниках сидели избитые. На двое суток могли так пристегнуть. Им было плевать, кто ты: командир взвода или батальона — не отдают бойца и всё», — рассказывает Николай.

Если наказание батареей не действовало, «каратели» отправляли виновного в яму. «Самый долгий срок, о котором я знаю, — три дня, — говорит Николай. — Ребята оттуда возвращались с синяками и следами побоев. Из моего взвода такой был один, из батальона — пять человек точно сидели там». «Ахматовцы» служили полковнику не только карательным отрядом, но и охраной. По словам Николая, они постоянно находились рядом с руководителем, поскольку от вчерашних заключенных нередко поступали угрозы: «От зеков чего угодно можно ожидать — могут и в спину выстрелить. Например, замкомандира дивизии, приехавшего к нам с проверкой, пьяные зеки схватили и вышвырнули вон со словами: “И что ты нам сделаешь?” В другой раз зек угрожал офицеру из нашего батальона: “Ничего, мы приедем, там и посмотрим”. Проще говоря, он имел в виду “тебе там не жить”».

Ямы, подвалы и наручники

Все перечисленные в рассказе Николая виды наказаний в российской группировке войск применяются повсеместно. Для недолгого наказания востребованы приковывание наручниками или привязывание к дереву. Весной 2024 года командир зенитной ракетной батареи Андрей Елисеенко после конфликта с начальством простоял привязанным к дереву четыре часа во время артиллерийских обстрелов (ему повезло, и он остался невредим). Осенью 2023 года мобилизованного из Новокузнецка Геннадия Кискорова несколько часов держали привязанным к дереву, чтобы вынудить его отправиться на передовую в Донецкой области. Об этом публично рассказал его брат Семён — тоже мобилизованный. Позже братья Кискоровы пропали без вести на фронте.

Более серьезным наказанием стала отправка в ямы. В феврале 2024 года военнослужащего Артёма Полоненко посадили в яму за то, что он снял видео последствий ракетного удара по полигону возле села Трудовское в Волновахском районе и переслал его своему знакомому, а тот опубликовал видео в сети. В результате удара погибли как минимум 65 человек из 36-й мотострелковой бригады (в/ч 06705). Также журналисты регулярно публикуют всё новые истории пыток в нелегальном подвале для российских отказников в Зайцево Луганской области. Вместо ям могут использовать подвалы. В 2023 году в оккупированной части Запорожской области командование «штабелями» держало в подвале мобилизованных 1455 полка. Там они оказались за неисполнение приказов и за то, что выпили «пару стопок».

Строгие порядки

Система использования командованием отрядов добровольных помощников для укрепления дисциплины позаимствована из лагерных порядков. Еще несколько лет назад такие методы в армии считались бы «неуставными отношениями», с которыми следует бороться. Внесудебные наказания были привычными разве что в среде кадыровцев или на территории ДНР и ЛНР, где местная народная милиция действовала по канонам ОПГ и нередко вербовала в свои ряды уголовников, но профессиональные военные старались сохранять привычную им субординацию. Всё изменилось после того, как на фронт стали массово мобилизовывать уголовников, не слишком уважающих военный устав и к дисциплине непривычных. Зато порядки «красных зон», где администрация устанавливает порядок руками других зеков «активистов», им известны хорошо и свою эффективность доказали. Но военных эти нововведения шокировали.

Как и на зоне, в сегодняшней армии «добровольные помощники» получают свои привилегии и послабления. Главная награда — возможность не участвовать в штурмах, что намного повышает их шансы на выживание. Неудивительно, что попасть в ряды таких «помощников» желающих немало. Одна из причин, по которой лагерные порядки так быстро прижились, — это постоянная практика штурмов, когда недостаточно подготовленную пехоту отправляют в атаку на укрепленные позиции противника. Согласных участвовать в этом, разумеется, нет, поэтому командирам приходится применять насилие. Сейчас произошло разделение внутри российской армии. Есть основной костяк из командиров, специалистов и “комендантской роты”. И есть остальная часть личного состава — обычная пехота, которая участвует в штурмах. И первой категории кровь из носа нужно заставить вторую исполнять эту работу.

После окончания военных действий после года или двух проведенных в подобных условиях людей, обеспеченных доступом к нелегальному оружию, но лишившихся высоких доходов и зарплат, которые они получали на СВО, неизбежно будут образовываться многочисленные вооруженные банды! Все это будет усилено ПТСР, которое приводит к возникновению различных психических заболеваний, таких как депрессия, генерализованное тревожное расстройство, панические атаки, аддикции (зависимости), суицидальное поведение, агрессивность.

Будет всплеск бытового насилия, насильственных преступлений (убийств, изнасилований) и будет всплеск вооруженного бандитизма. А отсутствие должного уважения со стороны населения, ведь большая часть общества до сих пор не считает бойцов СВО героями – усилит агрессию со стороны вернувшихся с фронта и будет толкать их на самые жестокие преступления. Чем больше мужчин пройдет через СВО, вернется и не получит должной психологической реабилитации, тем страшнее для общества будут последствия. Всем ответственным лицам необходимо подумать об этом уже сейчас! Нужна масштабная система психологической помощи ветеранам, которой на сегодняшний день нет и создание её потребует огромных ресурсов и много времени.